Книга не попала в меня совсем, ни разу. Если бы меня не попросили выразить мнение, я бы даже не взялся читать подобное произведение. Написано на очень узкую целевую аудиторию, к которой я никак не отношусь.

Первое, где автор промахнулся, это выбор темы. Мне никогда не нравились спортивные драмы, комедии, — что угодно. Я не люблю смотреть спорт по телевизору, меня не трогает, что "наши выиграли золотую медаль", я не могу сопереживать ни победителям, ни проигравшим. Какой смысл смотреть, как кто-то занимается спортом? Лучше пойди побегай, погоняй мяч, погуляй в парке. Сам займись спортом, вместо того, чтобы смотреть.

А что?

Почему-то запретители порно могут аргументировать свою позицию тем, что мол вместо порно лучше найди бабу и потрахайся. А я почему не могу своё равнодушие к спортивным драмам аргументировать тем же?

А потому что так не работает.

Я не люблю произведения про спорт именно потому, что они не трогают лично меня. Этот аргумент работает только для меня и таких, как я. Но, из этого правила есть исключения, и исключениями становятся произведения, в которых спорту отведено правильное место — место сеттинга. Например, мне нравится фильм "Железные игры", или "Убойный футбол", или, например, "Кикбоксёр". Во всех этих фильмах спорт — это сеттинг, живые декорации, в которых разворачиваются действия героев. Спорт — не самоцель, и не картонка на заднем плане. Фильмы сняты именно о людях, о ситуациях, в которых они оказываются, о преодолении самих себя в конце концов, но и сам сеттинг очень важен, сеттинг работает на развитие действующих лиц, он заставляет их выбирать направление движения, ориентироваться в пространстве повествования.

Казалось бы, в "Качалке" спорт тоже является сеттингом. Вот только это дутый сеттинг, ненастоящий. Пустой антураж.

Бодибилдинг здесь вообще не нужен, его легко заменить на любой другой вид спорта, от снукера до хоккея. И ничего не поменяется.

Представьте вместо Аскольда какого-нибудь Елисандра Аптечкина — беззубого громилу хоккеиста, — и вы не почувствуете разницы. А если нет разницы, зачем мне следить, кто тут сколько жмёт? Кто жрёт анаболики, кто не жрёт анаболики, кто растёт на 5 кг в год, а кто и за десять лет не наберёт и килограмма? Это важно? Для кого? Не для меня точно.

Но даже такой слабый невнятный сеттинг мог бы вызвать у меня некое участие, сопереживание, если бы не структура книги.

Сюжет в книге подаётся через отвлечённые диалоги. Вся "Качалка" состоит из небольших глав-сцен, и в каждой такой сцене идёт диалог (как правило больше двух персонажей в беседе не участвуют), и в каждом таком диалоге персонажи обсуждают события, произошедшие между сценами!

Автор выбрал путь "не показывай, а рассказывай", а этот путь — очень скользкий. Чтобы пройти по нему, нужно быть мастером сюжета. Нужно уметь сочинить такой сюжет, чтобы он даже через обрывки газетных вырезок был интересен читателю. Нужно уметь показывать от сцены к сцене, сколько времени прошло, как события отразились на персонажах, как они отразились на окружающем мире, и так далее. Этот путь хорош для написания пьес, потому что в пьесах нет возможности показать все места и события, в пьесах нет широких возможностей для экшена, но даже в пьесах внутри сцены происходит гораздо больше событий, чем в сценах "Качалки". А в "Качалке" ещё и между сценами мало что происходит. Честное слово, я совершенно не помню сюжета.

Ещё один навык, которым нужно овладеть в совершенстве, чтобы так подавать сюжет, — это навык написания диалогов. Тут уже не достаточно быть мастером. Тут нужно быть гением, драматургом уровня Чехова или Грибоедова. Нужно чётко представлять и понимать, как ведёт себя и — особенно — как разговаривает каждый отдельный персонаж. Все персонажи в подобной структуре должны быть уникальны, должны запоминаться с пары реплик, максимум — с пяти, должны быть показаны и описаны так, чтобы открытый факт о персонаже намертво врастал в его образ. Но, к сожалению, автор "Качалки" так не умеет. Он выбрал слишком трудный путь и не справился.

Персонажей в книге очень много. Их чертовски много. Не знаю, в чём там состоял сюжет, но такое количество персонажей для этого сюжета не нужно. Я запомнил Аскольда, я запомнил Иришку, я... больше никого не запомнил. Эти двое запомнились лишь потому, что с ними что-то происходило, они сами друг с другом взаимодействовали, и автор повесил на них яркие детали, вроде бесконечной самовлюблённости или стереотипного поведения цундере. Все остальные — одинаковы. Может отличается возраст, рост, вес и социальный статус, но в целом все эти персонажи — это один и тот же персонаж. И потому они не запоминаются, к ним не прилипают даже имена, некоторые сцены из-за этого оказываются бессмысленными, так как они никого из героев не характеризуют и сюжету не способствуют.

И в результате каждая сцена представляет из себя диалог между двумя одинаковыми персонажами, один из которых ведёт себя чуть более уверенно, язвительно и развязно. А вся комедийность диалога сводится к вворачиванию жаргонизмов, надменно-унизительным ухмылкам, насмешкам, реакциям вида "он вспылил", "она разгневалась", "он подавил в себе лёгкую вспышку ярости". Пару раз роли "ты — говно, а я — дартаньян" в диалогах переворачивались, но это снова никак не влияло ни на персонажей, ни на сюжет.

Раз уж персонажи такие одинаковые, то почему бы их не описать?

Это мрази. Если персонаж чуть выше по статусу, он ведёт себя, как раб, ставший барином. Если персонаж чуть ниже по статусу, он ведёт себя как лизоблюд и подхалим. Даже в перепалках более-менее равных персонажей чувствуются проявления этой мразотной натуры. Плюс персонажи подкрепляют своё мразотное отношение к себе и окружающим вечными язвительными и ироничными интонациями. Я как будто читаю женскую юмористическую фантастику, только не женскую, не юмористическую и не фантастику.

В общем, персонажи тоже в меня не попали.

И что уж совсем-совсем в меня не попало, так это язык книги.

Язык отвратителен. Где-то на 95% именно из-за языка невозможно понять, кто сейчас говорит и что.

Да, все персонажи одинаковые, и язык у них у всех одинаковый. Это смесь из блатного жаргона, из падонкаффского жаргона, профессионального жаргона бодибилдеров и дебильного подросткового жаргона, в уместности употребления которого автор не рубит от слова совсем. От прочтения некоторых предложений мне становилось стыдно... а я, на минуточку, постоянно матерюсь в своих текстах! В довесок ко всем этим уродливым, неуместным, натыканным где попало жаргонизмам, автор обильно присыпает речь коверканиями, диалектизмами и местечковыми заимствованиями.

Я не понимаю, искренне не понимаю, зачем так издеваться над языком своей книги. Мало того, что это рисует персонажей, как умственно-отсталых, так ещё и мешает восприятию. Я понимаю, что хочется расцветить речь, но почему тогда не раздать всем по чуть-чуть. Почему не сделать особенностью речи одного персонажа присказки в виде коверканья слов, но не постоянно, а в каких-то ключевых моментах диалога, когда надо показать взаимодействие героев, или обратить внимание читателя на какую-то деталь. Почему это длится постоянно, почему это продолжается чуть ли не в каждом предложении? Ведь это выглядит лубочно, глупо. Это своего рода аналог переигрывания в театре… Ужас. Тихий ужас.

Я сам пишу. Иной раз переписываю один и тот же абзац до двадцати раз, пытаясь добиться правильного звучания, правильного прочтения. Нужно передать интонацию, нужно передать отношение, нужно передать информацию и эмоцию, а ещё нужно правильно раскрасить, подобрать ритм, расставить паузы. Это блядь работа. Тяжёлая, трудная, требующая времени и определённого вкуса к слову. Это не экспромтный отзыв написать чуть менее чем за три часа вечером сразу после прочтения подорвавшей жопу книжонки, это жизнь положить на алтарь Слову. И я ненавижу, когда кто-то так по-скотски относится к языку своих произведений. Будьте скромнее, товарищи. Воспитывайте вкус.

Итак, о чём же была эта книга, полная объективных ошибок в реализации и промахов в меня лично. Честно скажу, я не понял. Молодые атлеты приходят, старые скурвляются, всем рулят бабки и долбоёбы, возомнившие себя пупами Земли, а на деле являющиеся гопотой, малолетней шпаной, так и не выросшей из своих обосранных штанишек. Они пытаются отмыться, добиваясь каких-то дутых призовых мест, заливая тупые бошки бухлом и наркотой, унижая окружающих и особенно близких, но так до старости и ходят в своём детском поносе. Они застряли в девяностых и тащат туда таких же малолетних дебилов в обосранных штанишках.

Круг замыкается. Его некому разорвать, потому что в этой катавасии одинаковых рож нет ни одного порядочного человека.

Видимо так и есть. Видимо автор хотел показать нам, что мир обречён, выхода нет, и вечная Тьма там, где был Свет... Ну а где он был-то это Свет? Где искать его, куда податься? Если и были в этой книге намёки, я их не уловил. Поэтому считаю, что "Качалка" — это чернуха. Слабая, несмелая, ханжеская и скучная. Ей не хватило остроты и задора начала девяностых, и не хватило сытой оптимистичности нулевых. Сгинула целая эпоха, но всё что от неё осталось — это имбецильная речь и холопья преданность блестящим побрякушкам.